Затем согбенны старики, что, смыслу вопреки, 
Во прахе роясь, вновь найти хотят они ее.

 

Жизнь – мира вечный оборотный капитал.
На время взяв, умножь в цене, затем верни ее.
 

Уход твой предопределен, так бдительнее будь:
Нрав у беспечности лукав, ты прочь гони ее.
 

Ты по ветру пускаешь дни, но забывать не смей:
Жизнь вечная в твоих руках, не оброни ее.
 

За душу златом не платя, ее не ценишь ты.
Жемчужину нашедший счел камням сродни ее.

 

Ты веселишься  - горю в том, скажи какой урон?
И радости урона нет, хоть горем гни ее. 

 

                                           

 

 

Розу пологом колючим твой всесильный взгляд закрыл, 

Вижу я зуннар на розе: лик твой вешний сад закрыл!
 

От стыда перед тобою зарумянился бутон,
И зардевшиеся щеки он в кругу досад закрыл.
 

А когда свою поклажу развязал твой черный зульф, 

Цвет фиалки на замочек свой цветочный склад закрыл.
 

И одним крылатым словом твой прекрасный аргаван 

Наших лилий говорливых чаши все подряд закрыл.
 

О своем желанье новом розе на ухо скажи,
Хоть нарцисс глаза на это много дней назад закрыл.
 

Соловей красноречивый состязался с Низами,
Но, газель услышав эту, клюв свой, говорят, закрыл.

 

                                            

 

 

Где похитительница сердца, что так непостоянна где?           
Казну уносит вор открыто, а зоркая охрана где?            
 

Я так отстал от каравана, что потерял его следы,
А где скакун мой легконогий, вожатый каравана где?
 

Всю ночь я у дверей жестокой томился, словно верный пес,
Коль нищий я — где ж подаянье? Награда от желанной где?
 

О Низами, пора подумать перед уходом в мир иной, 
Где добрых дел твоих припасы, коль час пробьет нежданный, где?

 

                                           

 

 

Послаще выбирай слова, чтоб сахар их затмить не мог. 

Ищи опору в красоте — она смягчит жестокий рок.
 

Лишь одного страшусь: когда меня свиданьем одаришь, 

Пробьет разлуки горький час, иссякнет жизни краткий срок
 

О нет, я не виню тебя: щадить сердца — не твой удел, 

Ведь красота всегда права, хоть суд ее и скор и строг.
 

О периликая, когда придешь в обитель Низами,
То муравейник превратишь ты в Сулеймановый чертог.

 

                                           

 

 

Жить в заботе и невзгодах, расточая зло,— не стоит. 

Тосковать и горько плакать — пусть нам тяжело —не стоит.
 

Мир со всем его богатством невелик: зерна он меньше. 

Перед правдою неверной преклонять чело не стоит.
 

День заботливый,— он полон животворного сиянья. 

Предрассветного тумана все его тепло не стоит.
 

Наша жизнь, я слышал, стоит меньше малого. Неправда. 

Жизнь и этого — ничтожней что бы быть могло?— не стоит.
 

В себе фиалок внешний цвет
С багряником смешала ты.
 

С красой возвысясь, шелк небес,
Взяла, как покрывало, ты.
 

На розе пояс развязав,
Свой стан им обвязала ты.
 

Будь рада мигу: миг любой
Не повторишь сначала ты.
 

Оглянешься: коня судьбы
Уздою не сдержала ты.

 

                                  

 

 

Глаза мои с тобой давно дружны 
Твой рот и стан твой им равно нужны
 

Мы оба игроки, сыграем честно 
А козни нам судьбой припасены
 

Давай-ка распущу я твои кудри
Все распустилось в этот день весны
 

Забудем обо всем, соединяясь 
И зная- дни свиданья сочтены

 

                                  

 

 

«Ну, как живешь?» – «Как я живу, мой друг? 
В тоске на грудь клоню главу, мой друг!
 

Брось разговоры, стань Лейли скорее,
Ибо Меджнуном я слыву, мой друг!
 

Во сне я плачу наяву стенаю,
Жду утешенья наяву, мой друг!»
 

Я слышал, сладость даришь ты влюбленным, 
Вложи в уста и мне халву, мой друг!
 

Ты говорила «Упадешь — дам руку»,
Валяюсь нынче я во рву, мой друг!
 

Надежной ворожбой своих газелей
Тебя сегодня призову, мой друг!

 

                                 

 

Расступился черный мускус, и она всплыла вчера. 

Оттого пришли в порядок все мои дела вчера.
 

Луноликая спешила, соглядатаев боясь,
Полотно с Луны срывая, розы обожгла вчера.
 

На жемчужину глядел я глаз не властен отвести, 
Словно по моим ресницам — влажная — сошла вчера
 

И покоились мы рядом. Пробудилось — и бегом
Счастье резвое пустилось чуть сгустилась мгла вчера.
 

«Ухожу!— она сказала.— Что мне дать в залог тебе?»
«Поцелуй»,— я той ответил, что мне жизнь дала вчера
 

Я проснулся, опаленный, и огонь во мне горит,—
Впрямь была вода живая в той слезе светла вчера.
 

Головою ширваншаха вам клянется Низами:
Лишь во сне со мною вместе милая была вчера.